Творить, быть тайной на бумаге,
Где смысл спрятан в пустоту,
И жить с мечтой, мечтой о рае,
И не гореть потом в аду.
Слезой упасть на землю слепо,
И криком подзывая смерть,
Зачем страдать, любви не зная?
Наверно лучше умереть…

Благодарю за тёплые руки,
За слова, что грели всю жизнь,
Прости меня мам, что в разлуке,
Мы всё время куда-то бежим.
Не понять нам, что время быстрее,
От меня далеко родной дом,
Мам, ты знаешь – мы стали взрослее,
Словно прошлое стало лишь сном.
Расстояние…знаешь мама?
До сих пор мне дается с трудом,
Я когда-нибудь ближе стану
И приеду в родимый дом.
Ты обнимешь меня, прижав крепко,
Словно маленького птенца,
В этот миг станет время вечным,
И не будет ему конца.
Эти строки облиты слезами,
Между нами сейчас города,
Мам, спасибо за жизнь мне данную,
За то, что меня родила…

Слёзы, я роняю слёзы,
Тихо шепчешь мне в последний раз,
И колышется листва берёзы,
Мне не забыть твоих красивых глаз.
Я попрошу прощенья за былое,
За наши ссоры, нервы и звонки,
Я не хотела тебе сделать больно,
Мне было в сотни раз больнее, ты пойми.
Теперь меж нами сотни километров,
Меж нами горы, реки, города,
И всё равно тебя я помнить буду,
Года забудут – сердце никогда.
Твою улыбку лишь во сне увижу,
О наших встречах вспомнит только дождь,
Прости за всё, тебя я больше не обижу,
Надеюсь, ты простишь и всё поймёшь…

Умирая от любви,
На ладонь роняя слёзы,
В сердце ранам не зажить,
Я дышу последним вздохом,
Я погибну за тебя,
Мой последний взгляд – прощальный,
Вспомни первые слова:
- Я тебя люблю…
- Я знаю…
Вспомни первое: - «прости»,
Вспомни, знаю - виновата,
Это чувство изнутри,
Стало холоднее взгляда…

Поплачь вместе с дождём,
он успокоит твою душу,
Лишь капли на лице,
тебя он не устанет слушать,
И с грозною Невой
на пару обсуждая небо,
Вы встретите рассвет,
и он расскажет суть вселенной...
Отчаянно стоять
всю жизнь на берегу обрыва,
И с пустотой в сердцах,
всё что прошло - уже забыто,
К рассеянности фраз
добавь, что слов не находила,
Он не искал любви –
А ТЫ ЕГО ВСЮ ЖИЗНЬ ЛЮБИЛА

Бело - голубое небо накрыло тьмой,
Всё перевернулось вверх дном - ты не со мной,
Мне хотелось бы прижать тебя в свои объятия,
Но ты не рядом со мною - вот проклятье.
Погасли фонари, наступила ночь длинная,
И мой светильник погас, как гаснет всё в мире.
Я засыпаю под шёпот твоего имени,
В нём много света и я живу им.
Мне снится сон, он очень долгим был,
Всё в ярких красках, ничего не забыла,
Меня окутала тьма, она везде была,
Но я ничуть не испугалась, я тебя ждала.
Передо мной дорога - длинная, длинная,
Вокруг темно, почти ничего не видно,
И я хотела бы найти путь к тебе,
Но я одна в лесу, быть беде.
Мне хочется преодолеть все препятствия,
И я иду вперед, не злорадствуя,
А надо мной кружат птичьи стаи,
И говорят со мной чьими - то голосами:
Не верь этой дороге, она тебя обманет,
Ты слышишь шелест листьев, они тебя манят,
Но не ходи туда, иди на встречу сердцу,
Там встретишь,
кого ждёшь - будете вместе,
Идти на встречу солнцу, не спотыкаясь,
Всегда любить друг друга, не зазнаваясь,
Там шум листвы и шорох ветра,
Они вас ждут, ждут ответа.
Я очень долго сопротивлялась своим мыслям,
И всё - же понимаю, что это бессмысленно,
Я не хочу терять своего счастья,
Какой - то интерес? или твои объятия?
Я выбираю тебя, гадать нечего,
Иду на зов сердца, к тебе навстречу,
Хочу увидеть тебя, услышать твой голос,
Взглянуть в твои глаза, поцеловать волосы.
И ранним утром ты меня разбудишь,
Разбудишь так, как и всегда будишь,
Обнимешь крепко и поцелуешь,
Я знаю точно - меня ты любишь!!!

Яков Есепкин

Антикварные пировые Вифании


Пространство, ниспадающее к Летам,
Шагренью зацветает колдовской,
Пугая небодержцев, по приметам
Зиждится на хаоснице покой.

Иголок стог, спрессованный тепла
Янтарным утюгом, цветы и осы,
И клеверная готика села
Горят, багря небесные откосы.

Горит сие вольготно, а и мы
Недавно хорошо еще горели,
Свои жизнеприходные псалмы
Пеяли ангелочкам, в акварели

Рельефные порфировая мгла
Сливалась, паки розовое масло
Текло на те образницы, игла
Стрибога колченогого (не гасло

Тогда светило вечное, в нощи
Пылалось, денно благость расточало,
Сейчас квадриги эти не ищи,
Мой спутник, светодарное начало

Приблизилось к ущербному витку
И Ра уже не помнит колесницы,
О том великолепии реку
Едва не машинально, чаровницы

Альфические голову кружат,
Кому б они ее не закружили,
Пути неклеверные прележат
Далече, звездочеты ворожили

Нам ранее хожденческий удел,
Поэтому благое приближенье
К фернальному источнику, от дел
Божественных далекому, круженье

Оправдывает, впрочем, утаим
Реченье потаенное и думы,
Пока о тех образницах стоим,
А прочие алкают нас) из сумы

Небесной возникала иль иной
Пригодный к рисовательству источник,
Пейзаж цветился краской неземной,
Менялись боги славские, цветочник

Винценту нагонявший воронья
Скопища лепотой своей манящей,
Франсиско, Босха зревший, остия
Чурные простирал и настоящей

Временности дарил полет цветов,
Задача живописцев упрощалась,
Любой натюрморт вечности готов
Служить был, мертвой ауры вмещалась

Колонница в бумажной ободок,
В папирусы и глину, в мрамор бледный,
Герой, сюда он больше не ездок,
Москвы чопорной взор и разум бедный

Любил здесь утешать, поздней других
Ревнителей высокого искусства
И балов парвеню за дорогих
Гостей держали музы, трепет чувства

Столь дивным быть умеет, что порой
Плоды классификации превратны,
Тогда бессмертье красочной игрой
Художник подменяет, многократны

Примеры искушений таковых,
Уж лучше свято веровать в обманность
Словесности, амфор музыковых,
Таящих в неге звучности лишь странность,

Какую верить алгеброй прямой
Нельзя никак, ацтеки иль шумеры
Скорей дадут гармонии седьмой
Бетховенской симфоньи, где размеры

Верховною блистают красотой
И грозностью небесной вдохновляют,
Разгадку музоведам, запятой
От смерти жизнь фривольно отделяют

Камен миссионеры, о холстах,
Скульптуре, изысках архитектурных
И вовсе говорить смешно, в местах
Надмирных, скажем проще, верхотурных

Считают их условною средой,
Обиделся б немало Иероним,
С ним иже, но коварною рудой
Полнятся арсеналы, а синоним

Творенья чаще ложности посыл
Являет, сокровенности барьеры
Легко берут демоны, Азраил,
Чурные Азазели и химеры,

Ну кто не любит мучить молодых
Наперсников созвучий и палитры,
Игры азартной баловней седых,
Даруют им черемники и митры

Престольные (понтифики, расчет
Ведите новых эр католицизма),
И царские тиары, не сечет
Главы повинной меч, но классицизма,

Барочности иль готики сынов
Достойных, чтобы узреть своевольство,
Готовы много дать сии, не нов
Такой сценарий творчества, довольство

Предложено когда, духовники
Эфирных аонид и замечают
По прихоти, бывает, высоки
Мишени, их со звездами вращают

Чермы и тролли, демоны одне,
Сколь ангелы оплаканные туне
Искать влачатся в призрачном огне
Товарищей успенных, а коммуне

Художнической низкий экземпляр
Какого-то лихого фарисейства
Наследовать приходится, маляр
Адничный мог бы этого лицейства

Бежать вернее, цели в небесах
Теперь герои редко поражают,
Ищи огонь у музы на весах,
Пожарище осталось, ублажают

Черемный слух творителей чреды,
Тем легкости одной необычайной
Лишь мало будет, прочие среды
Безмолвствуют, высотности случайной

Им огонь параллелен, впрочем, пут
Бесовских отстраниться удавалось
Честным, сейчас искусственный диспут
Уместен ли, елику не сбывалось

В истории центурий роковых
Иное прорицательство, коль слова
Порой терялась магия, живых
Не спросим, а мертвым сия полова

Зиждительных горений тяжела,
Обманов цену знают неботворцы,
Так бысть сему – с черемного стола
Возьмем себе под эти разговорцы

Червенной водки, аще до адниц
Зайти пришлось, а, может быть, придется,
Обманем хоть иродских черемниц
И тождество мирское соблюдется,

Нам ложию сквернили бытие,
Платили им за чурное коварство,
В ответ порфирокнижия свое
Восполним искаженьями, а царство

Нецветное простит сиречный грех,
Зерцала сем равно минуть возбранно,
Пусть виждят из серебряных прорех,
Как тени наши царствуют сохранно,

Берут вино и водку от стольниц,
Альковные миражи забывают,
Меж белых осиянных чаровниц
Сидят, еще одесно пировают,

Полнощно свечи бархатные тлят,
А гоблинов и черем искаженных
Виденья души слабые целят,
Когорты юродивых и блаженных

Влекутся вдоль некропольских полей,
Разбитые, жалкие, в прахе млечном,
Чем далее, тем паче тяжелей,
Не смея лживо царевать на вечном

Пути, определенном для ночных
Певцов, какой любили звездочеты
Сребрить мездрою конусов свечных,
Ведя свои астрийские расчеты.

Москва фонарная, вздыхает тяжко город,
От небывалого скопление машин.
Я натяну повыше черный ворот,
Глазея в улицу, как в зеркало души.

Вернусь я мысленно в увядшие лачужки.
Как не грустил наверно ни о ком,
Взгрустнулось мне, о матери старушки,
О черном хлебе, с парным молоком.

Взгрустнулось мне, о юности далекой,
Что не нашла в сей жизни свой причал.
Когда туман над степью поволокой,
С красивой девушкой нас в тайне обвенчал.

Ее любовь, припомнил я былую.
О, как бежала кругом голова!
Дрожала сердце, то робея, то волнуясь
Цедил сквозь зубы, глупые слова.

Она глядела, шутливо улыбалась,
О чем же думала тогда в своем уме.
В моей любви... Едва ли сомневалась
Но перспектив, не видела во мне.

А мне то что, какие перспективы,
Будь я начальник-жлоб или бандит.
Коль жизнь моя, как и она шутливо,
В глаза мои, усталые глядит.

Москва вечерняя, вздыхает тяжко город,
От небывалого скопление машин.
Я натяну повыше черный ворот,
Глазея в улицу, как в зеркало души.

Прости меня пожалуйста прости!
За то что я тебе наговорила!
Я не хотела правда, ты пойми,
А может ты забудешь все что было
Всего погорячилась я слегка
Но ты все принял близко к сердцу
И разлучила нас тогда судьба!
Не виновата в этом я
Пойми ведь"я люблю тебя"!!!!
А остальное ерунда!!!!!

У каждого своя жизнь своя история,
У кого то все плохо , у кого то здорово.
Плохо, когда безответна любовь,
Хорошо, когда можешь обнять человека.
И будешь ты счастлив с ним целый век,
И в доме слышно, знакомый смех,
В жизни вас, ждет успех.
Добрым быть всегда, для всех,
В тот час, когда падает снег.