О если б мог, подобно матерьялу Тебя, подобно гипсу приручить, Чтобы навек устала плоть любить И жизнь не мчалась к мертвому началу, Но ты живешь и не устанешь жить.
И мириады глаз глядят в тебя Из тех пространств, что и для них кишели Небесными телами, и ужели Я сам живу, все мертвое любя, И ты живешь, и нас дробят недели,
Ответь, к чему безмолвствия печать Устам, еще не знавшим кармной глины, Возбранно меж успенных и молчать, И ложию скверниться, цеппелины
Я с ангелами звал, они давно Порфировые тверди обжигают, Сиречно если молвить, здесь кино Для бойных самураев предлагают
К смотренью всем, китановых мечей Бежавшим, но воистину распятым Виньетою мелованных лучей, Зиждительностью ангелов, пресвятым
Всегорней требы шумные гурмы Порой опять жалки, до нисхожденья В адницы их смятенные умы Не ропщут, фимиамского кажденья
Чураются, но истины удел Вершимые суды на аксиомах Зиждить, я многих грешников глядел Полеты низовые, им в хоромах
Аидовских спокойнее, канур И каморных палатниц обозренье Торжественность вселяет, лишь понур Какой-нибудь браменник, меркнет зренье
Алмазное, а, впрочем, естество Любое быстро к мраку привыкает, Нет в мире постояннее того, Что временному служит, возалкает
Душа высоток синих, может быть, Превратной улыбнется Персефона, Нельзя тоску миражную избыть, Но есть иные области, Харона
Искать не стоит в них, певцы одни Урочные там оды сочиняют, Мерцание божественное дни Светит им, нощно свечи затемняют
Картин червенных яркие канвы, Тогда оне сбираются к стольницам, Пируют весело, младые львы Угодны мировым еще столицам,
Хоть версия присутствует давно В миру, умы лихие будоража, Что рухнуть крыше мира суждено В столетье настоящем, эпатажа
Подобного смешон фривольный тон, Убить еще мертвых, навряд ли, право, Чудак теперь отыщется (Ньютон Иль Барма, иже с ними, чтоб лукаво
Веков теченье словом исказить, Не станут воскрешением труждаться), Какой возьмет за дело отразить Барочную теорию, бодаться
Теленку с дубом легче, и засим Черемников и гремлинов, гоблинов, Запалых волкодавов, огласим Неполный крайне список, исполинов
Эпох минувших, с ветвью золотой Взлелеянных сознанием народным Нетенных мифологии пустой Созданий, чуждых присно благородным
Яков Есепкин На смерть Цины Триптихи и трилистники I Спрячем в кайстры сребро и приидем туда, Где псалмы нараспев ангелочки читают, Безвиновные мы, а легли в невода, Чтобы значил Господь --
Яков Есепкин На смерть Цины Четыреста шестьдесят девятый опус Где путрамент златой, Аполлон, Мы ль не вспели чертоги Эдема, Время тлесть, аще точат салон Фреи твой и венок – диодема. Шлейфы Цин в
Яков Есепкин Пастель Египетская цедра над метелью Сменилась топким цеженным огнем, И жалованный снег предстал купелью, И слух потряс Зевес, рассеяв гром. В цезийское пространство ход отверст,
Яков Есепкин Из путеводителя по Аиду И медленно планетная природа Разделась до кабального ядра, Дубы гнетет лазурная свобода, Так грянула осенняя пора. Могила сокрывает лишь позора Осповницу на
Яков Есепкин Харитам I Где путрамент златой, Аполлон, Мы ль не вспели чертоги Эдема, Время тлесть, аще точат салон Фреи твой и венок – диодема. Шлейфы Цин в сукровице рябой, Всё икают оне и
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.